Олег Меньшиков наконец-то вновь появился на московских театральных подмостках - в спектакле своего же Театрального товарищества "1900", осуществленном в рамках Открытого фестиваля искусств "Черешневый лес". И на сей раз все было действительно открыто - журналистов в неимоверном количестве пригласили на премьеру в Театр имени Моссовета, а перед этим всех собравшихся красиво угощали шампанским и пирожными на пленэре перед театром, благо погода располагала. Добавьте неизменный антураж, сопутствующий "звездному спектаклю," - жаждущие лишних билетиков, фильтрация счастливых обилеченных граждан еще на подступах к театру, море роскошных букетов и океан ажитированных поклонников в финале. Ну и ожидания, конечно, разного свойства. Кто-то просто жаждал увидеть культового артиста "живьем". Гурманы от искусства предвкушали что-то "этакое", возможно, новый поворот творческого, да и биографического сюжета.
Но в случае с Олегом Меньшиковым все эти ожидания не имеют ровно никакого смысла, потому что угадывать чьи-то чаяния, а потом им старательно соответствовать - не его удел. И тут уместна будет цитата собственно из спектакля "1900". Некий музыкант с репутацией гениального, по имени 1900, вступает в творческую дуэль с не менее гениальным "изобретателем джаза". Последний изощряется как может в своей виртуозности, а 1900, пожав плечами, садится за рояль и наигрывает легкомысленного "Чижика-пыжика". Потом еще что-то такое, еще, никого и ни в чем не пытаясь убеждать. А в результате от струн рояля, оказывается, можно прикурить сигарету. Представляете, какой накал? Правда, здесь цитату придется оборвать, потому что от "струн" этого спектакля сигарета точно не зажжется, как, впрочем, бывало, хотя бы на давнем спектакле "Калигула" в постановке Петра Фоменко, где Меньшиков играл заглавную роль. Но здесь накала не хватит, темперамента недостанет...
Олег Меньшиков - парадоксальный заложник собственной репутации некоего гения не от мира сего. Понятное дело, что он не сам это придумал, но журналисты же некогда и сочинили, растиражировали и возвели в абсолют. И уж сколько лет подряд бомбардируют без вины виноватого артиста критическими упреками в несоответствии навязанной роли. Тем более что какой-то повод все же был подан - Меньшиков в свое время одним из первых стал жить не по традиционным понятиям театрального бытия: ушел в свободное плавание, подчас начал обходиться без профессиональной режиссуры, новыми сценическими событиями радовал весьма редко. К слову, последняя его драматическая роль в спектакле "Демон" случилась пять лет назад, но действо не задалось и очень скоро скончалось. Правда, изредка в провинции он еще играет Утешительного в спектакле своего Товарищества "Игроки", но столичная публика и этого зрелища лишена.
И вот наконец случилась долгожданная премьера Театрального товарищества - "1900" по пьесе Алессандро Барикко. Весьма примечательная, надо сказать, история. О ребенке-подкидыше, найденном на корабельном рояле во время морского плавания, названном по году рождения - 1900. О гениальном музыканте, ставшем таковым стихийно. О странном человеке, никогда не ступавшем на твердую землю, который предпочел погибнуть на своей "малой родине" - корабле, взорванном во время Второй мировой. О существе, отрицающем обыденные понятия "землян", живущем по законам своего внутреннего мира. Чем не роль для Меньшикова, в которой любой знаток найдет пересечения с умонастроениями, жизненными и творческими принципами самого артиста. Он сам нашел эту пьесу, эту историю, примерил на себя и, вероятно, понял, что этим стоит заняться всерьез.
Вот это, наверное, самое главное. Меньшиков вряд ли изначально претендовал на какие-либо сверхвысокие творческие свершения, в том числе и в постановочном плане. Ему интересно другое - поделиться с публикой тем, что затронуло его самого, на уровне интересной истории. Кто-то скажет: этого мало для полноценного художественного события. Но Меньшиков существует сегодня именно так, и вряд ли стоит требовать от него большего, чем он сам хочет и может предложить.
Но все же здесь он выступает в новом для себя жанре - моноспектакля. Этот жанр, как известно, требует камерности, а Меньшиков замахнулся на большую сцену с тысячным залом. Подобных прецедентов - единицы, удачных - еще меньше. Впрочем, для артиста с вышеупомянутой репутацией технических трудностей все это не представляет - Меньшиков с легкостью соберет любой зал, вне зависимости от того, что он будет представлять. Хотя, конечно же, некая постановочная огранка даже очень глубокого внутреннего содержания и содержимого важна. Здесь она есть, хотя и не столь виртуозного свойства, как хотелось бы. Во всяком случае, содержание явно доминирует над формой, не вписываясь ни в какие строго очерченные рамки, размывает их.
В программке в принципе не указано, кто здесь режиссер или художник. Разве что отдельной строкой идет композитор Андрей Разин. Все же остальные выделены в группу "авторов спектакля", коих насчитывается целых восемь человек. Тут же поневоле вспомнится пословица про семь нянек, в которой, безусловно, есть доля истины. Впрочем, бесспорной представляется работа художника Игоря Попова, которому удалось создать то, о чем всегда мечтается - образ спектакля. Яркий, выразительный и многослойный. В центре - треугольный приподнятый помост, выходящий на авансцену. Конечно же, это - нос накренившегося корабля с остовом мачты, но немножко и крышка рояля. Настоящий рояль тоже присутствует и даже в порыве вдохновения летает над сценой вместе с музыкантами-дуэлянтами. Всяческие люки, лесенки, трапы, входы-выходы тоже замечательно задействованы, создавая какой-то не вполне реальный корабельный мирок, затерянный в океане. Плюс разместившееся в уголке музыкальное трио: Николай Медведев (фортепиано), Денис Шушков (контрабас) и Петр Талалай (ударные), фоном аккомпанирующее действию, впрочем, тоже без особой виртуозности, хотя и весьма профессионально.
Монолог Барикко не прямой, но опосредованный, идет не от лица самого 1900-го, а от имени его приятеля и коллеги, как раз и желающего эту историю рассказать. А "лиц" у Олега Меньшикова оказывается еще больше, потому что от доверительного рассказа в начале спектакля он переходит к показу всех персонажей, которые встречались на недолгом жизненном пути 1900-го, меняя интонации, пластику, повадки. Он то грубовато басит за чернокожего уборщика, нашедшего младенца, то уморительно представляет болтливого и вихляющегося конферансье, то пройдется обезьяньей походкой, помахивая опущенными до полу руками, в ногу с "изобретателем джаза", то сбацает чечетку. И вновь присядет на свой чемоданчик, продолжая рассказ. К самому 1900-му Меньшиков приближается изредка, но зато трепетно и сочувственно. Финальная сцена прощания с музыкантом, остающимся на начиненном взрывчаткой корабле, доводит артиста до слез, коих он не скрывает.
В общем, что тут говорить, искренности, простоты и задушевных интонаций в этом спектакле хоть отбавляй. Есть и отдельные зрелищные моменты вроде упомянутых полетов на рояле или внезапной подмены артиста двойником, или появления забавных картонных фигур, символизирующих того или иного персонажа. Здесь все грамотно и профессионально, но все равно не оставляет ощущение некой "домашней радости". Быть может, появляющееся по причине той самой завышенной планки ожиданий. И все же так и хочется помечтать, что Олег Меньшиков на своем театральном пути еще встретит настоящего, большого режиссера. И вот тогда эта планка уж точно будет ему по росту.