Открыв новую (малую) сцену эксперименту, художественный руководитель Театра имени Ермоловой Олег Меньшиков пошел на риск: на первые постановки пригласил начинающих режиссеров «без имени» – жест благородный, но от неудач не страхует. Спектакль Олеси Невмержицкой о молодых и для молодых, он полон энтузиазма, яркой пластики, шокирующих деталей («16+»), дыма, громкой музыки, видео­арта и поднимает острую тему современного искусства. Студентка­искусствовед осуществляет перформанс: влюбив в себя сильно запущенного студента­филолога, она полгода «вылепляет» из него плейбоя, фиксируя процесс, вплоть до игр в постели, на видео для своего диплома. В пьесе Нила ЛаБьюта (США) аморальному прагматизму акционистки противостоит духовность влюбленной «модели». И хотя в США дискуссия о contemporary art утратила значимость (пьесе уже 15 лет), у нас она только набирает обороты. В спектакле даны фрагменты жарких баталий из рунета в духе «И это искусство?!»

 «Нет, это не искусство!» – вроде бы вторит пьесе спектакль, но его форма парадоксально опровергает содержание. То, как он выстроен, выдает тягу его создателей к эстетике того самого нехорошего «неискусства». Линейный сюжет дробится цитатами, перформативными вставками, сюрреалистическими эскападами вроде повторения на разные лады слова «пенис» или распиливания бутафорского, в рост человека, носа­гиганта (героиня принуждает «модель» к пластике носа). По законам перформативности дробление сюжета означает отказ от создания иллюзии, но четверка актеров все же пытается «создать образ». Разнонаправленность составляющих ведет к невнятности послания.

Это противоречие нежданно разрешается в эффектной сцене защиты диплома. Акционистку (Дарья Мельникова, звезда сериала «Папины дочки») на протяжении ее выступления на наших глазах превращают в арт­объект: раздевают, обливают красной краской и поэтапно (руки-­ноги­-туловище­-голова) заключают в прозрачный пластиковый панцирь, так что по окончании ее речи перед нами безжизненная тускло отсвечивающая статуя – «модель». И этот отличный постановочный ход легко можно принять за остроумную самопародию авторов спектакля.