Олег Меньшиков рассказал флотскую историю, танцуя на летающем рояле
Фестиваль искусств «Черешневый лес» открылся во вторник на сцене Театра имени Моссовета премьерой моноспектакля Олега Меньшикова «1900» по пьесе итальянского драматурга Алессандро Барикко. Это первый опыт актера в жанре моноспектакля. Народный артист России выступил одновременно генеральным продюсером, соавтором, исполнителем, певцом, танцором и даже эквилибристом.
Десять лет назад Олег Меньшиков ушел в свободное плавание, основав собственное «театральное товарищество». Пять лет назад сыграл в постановке Кирилла Серебренникова лермонтовского Демона. И – на пять лет взял паузу на «обдумывание». Как рассказывается в программке, сначала артист размышлял о моноспектакле, состоящем из самых знаменитых монологов классических пьес. Потом о классе-концерте с пением, джазовыми импровизациями и чечеткой. Пьеса Алессандро Барикко «1900» дала возможность совместить обе задумки. В результате возник спектакль-монолог, где Меньшиков чуть-чуть подтанцовывает, вертит в руках трубу, что-то напевает и в течение часа сорока минут держит зрительный зал рассказом джазового корабельного трубача о гениальном пианисте, самозародившемся на американском лайнере и так ни разу не сошедшем на землю (предпочел взорваться вместе со списанным в утиль кораблем).
Пьеса Барикко принадлежит к кругу порядочной литературы второго ряда, где не раз опробованные темы развиваются грамотно и не без щегольства. Здесь и ребенок-подкидыш, которому дали фамилию Тысячадевятисотый, ставший в одночасье корабельным Моцартом-импровизатором, и дуэль чистого художника с художником признанным (первый победит), и отказ сойти на берег – поменять пространство чистого духа на земное притяжение и так далее.
Спектакль, где заявлено восемь авторов, тоже построен по проверенным и надежным лекалам. Сценограф Игорь Попов выстроил удобную сценическую площадку. На заднем плане поплывет океанский лайнер, в нужные минуты шуршащая ткань изобразит и бурные волны, и морскую гладь, сомкнувшуюся над музыкантом. Оркестр на заднем плане будет тихо наигрывать специально сочиненную к спектаклю музыку композитора Андрея Разина, джазовые мелодии Джелли Ролла Мортона и Эрла Гарнера. Актерская массовка будет аккуратно передвигать по сцене картонные фигуры капитана корабля и моряков, корректно подыгрывать Меньшикову, изображая очередного «болвана»-адресата его сцен-дуэтов. Свита исправно «играет» короля. А луч театрального света как пришитый следует за солистом. Спектакль сшит артисту по фигуре, и он вполне щегольски показывает придуманные кунштюки вроде летающего рояля или «подменных» Меньшиковых, позволяющих ему появиться неожиданно в том углу сцены, где его никто не ждал.
Рисунок роли трубача-рассказчика также выстроен добротно и надежно: в меру юмора, в меру лирики (может быть некоторый перебор со слезами, которые артист начинает смахивать буквально с первых минут и так до самого финала). Меньшиков элегантно меняет костюмы. Артистично машет трубой (будь у спектакля не восемь авторов, а один режиссер-постановщик, пришлось бы выучиться на ней играть). Показывает небольшой танцевальный фрагмент (больше намечая танцевальные па, чем всерьез их выплясывая) и сам пожимает плечами в зал: «Девятисотый играл лучше, чем я пляшу». Зрительный зал ответит благодарным смехом.
Публика счастлива, что общий любимец по-прежнему ироничен, узнаваем, элегантен, как рояль. Если и можно кинуть упрек этой тщательной, обдуманной и грамотно сделанной работе, то только в отсутствии новизны в подходе, трактовке, в нежелании отказаться от годами наработанных общетеатральных штампов и индивидуальных штампов артиста Олега Меньшикова. Но ведь еще вопрос, нужен ли публике новый Меньшиков?